Schlagwort: Poetry

дамы утянуты в тесные платья

напомаженные дети

старательно расслабленные мужчины

еда средняя цена высокая – такое место

дядька с пластиковым пакетом высажен на солнце

при плюс тридцати не самая гуманная идея

делаю вид что я писатель

вино хлеб сыр лист бумаги

пишу очень мелко и неразборчиво

от алкоголя становится жарко

жарко и без него, но с ним еще и потно

вокруг почтенные семейства

„гамбсовские“ стулья

дописываю лист, думаю о бывших и будущих

о задержке месячных, о цене на рислинг

о заслуженном отпуске

дамы явно только от парикмахера

это я забыла упомянуть

их пожилые мужчины в темных костюмах

стойко переносят жару

трогательно видеть в некоторых из них

неуверенных мальчиков

больно видеть в их спутницах 

заёбаных матрон на выезде

(я знаю о чем говорю

потому давно не смотрю в зеркало)

рядом сидит моложавая пара с внуками

мальчики очень послушные,

один слушает нескончаемую громкую лекцию деда

об опере кармен, другому стыдно

бабушка с тоской высматривает официанта

да. скорее бы им принесли еду

потом почтенная публика

отплывает в сторону театра

я вспоминаю как я шла на балет

с бокового входа, лестница была на ремонте,

над ней поставили временную

со строительными лесами. я поднималась

по ней мимо грустного бомжа с пожитками

он сидел на металлической ступеньке

от него несло

но страданием в разы больше 

его прогнали двое других бомжей,

пристроившихся в арке между колоннами

их стало видно с высоких лесов 

они лежали друг на друге

нижний в экстазе или под кайфом

верхний запустил руку ему в штаны

последнее что я увидела

перед тем как покинуть леса

его совершенно счастливый профиль.

колоннада полна культурной публики,

клубятся облака духов, цокают каблуки

дамы невзначай поправляют то спавшие 

бретельки то локоны на плечах

покупают программки, ведут смол-толк.

мужчины создают им фон и тоже что-то говорят.

в ста метрах отсюда под временной лестницей

горюет один бомж и счастливы двое других.